Окончив медицинский факультет и получив профессию врача-психиатра. Ясперс с 1909 по 1915 год работал научным ассистентом в психологической и неврологической клинике в Гейдельберге. Здесь он написал свою первую большую работу «Всеобщая психопатология» (1913), которую защитил в качестве диссертации, и получил степень доктора психологии. Эта работа имела большое значение и для дальнейшего философского мышления Ясперса.
После защиты диссертации он начал читать лекции по психологии в Гейдельбергском университете; среди его первых тем была психология характеров и дарований (еще студентом Ясперс увлекался характерологией и слушал в этой связи лекции Л. Клагеса), а также патография выдающихся личностей (модная в то время тема — гений и болезнь).
Впоследствии Ясперс опубликовал об этом несколько работ, о Стриндберге и Ван Гоге, о Сведенборге и Гельдерлине, о болезни Ницше в связи с его творчеством. Ясперс начал свою деятельность как врач-психиатр и сразу же столкнулся с трудностью общения с душевнобольными пациентами. Проблема общения, или коммуникации, проходит красной нитью через все его философское творчество. А впервые эта тема была обсуждена им во «Всеобщей психопатии» Ясперс пишет, что коммуникация — универсальное условие человеческого бытия.
«Мы являемся тем, что мы являемся, только благодаря общности взаимного сознательного понимания. Не может существовать человек сам по себе, просто как отдельный индивид. Все то, что есть человек и что есть для человека, достигается в коммуникации».
В 1919 году Ясперс издал плод многолетнего труда — «Психологию мировоззрений», которая сделала ее автора широко известным. Ясперс отказывается от психологии, как от обобщающего научного построения, и говорит о необходимости создания философии нового типа — философии экзистенции. Два года спустя Ясперс становится профессором философии в Гейдельбергском университете.
Ясперс во многом возвращает философии ту форму свободного размышления о жизненно важных вопросах, которая была характерна для писателей-гуманистов эпохи Просвещения — Лессинга, Гердера, Гумбольдта, Гете и которая в XX веке возродилась отчасти в «философии жизни» и «философии культуры» — у Зиммеля, Шпенглера, Хейзинги и других. Экзистенциальная философия испытывала на себе влияние Ницше и Кьеркегора — Ясперс об этом неоднократно говорит в своих работах, подчеркивая, что философия не может быть чисто предметным (и, стало быть, научным) знанием, ибо не может отвлечься от внутреннего мира самого философствующего.
При этом Ясперс указывал, что духовную ситуацию эпохи, которая переживает кризисное состояние, может понять только философия. Поэтому перед ней стоит задача критики философий прошлого, которые претендовали на систематическое, законченное изложение своих положений.
Центральным понятием философии Ясперса выступает понятие экзистенции. Под ней он понимает ту сторону человеческого бытия, которая не может быть изучена наукой, вообще не может быть предметом изучения. Для Ясперса экзистенция тождественна свободе, которая находится за пределами предметного мира. Он связывает свободу со знанием, произволом, законом и говорит, что без последних не может быть свободы.
Экзистенциальная философия Ясперса сразу привлекла к себе внимание манерой изложения, формой свободного размышления, лишенной стремления вывести все содержание из единого общего принципа. В таком свободном стиле, приближающемся к философской публицистике, написаны многие важнейшие работы Ясперса. Еще занимаясь медициной, Ясперс отмечал, что «жизнь человека не есть нечто объективное, подобно жизни животного, а составляет одно целое с душой, которая столь же зависит от тела, сколь со своей стороны определяет его».
Ясперс весьма критически относился к психоанализу, считая, что он лишь создает видимость коммуникативного общения, и видел в его методологии опасность для мировой культуры, поскольку это учение абсолютизирует чувственные вожделения человека. В дальнейших работах Ясперс сформулировал тему своей философии — человек и история, как изначальное измерение человеческого бытия. Он развивает тему общения или коммуникации. Так как экзистенция не существует вне коммуникации, то, следовательно, в этой коммуникации обретается свобода, ибо экзистенция и свобода тождественны.
Ясперс считает, что философия не может быть чисто предметным знанием, она не может отвлечься от внутреннего мира самого философствующего.
«Психология мировоззрений» несет на себе печать влияния Макса Вебера. «Никакой мыслитель не был (тогда и по сей день) так важен для моей философии, как Макс Вебер», — писал впоследствии Ясперс. Вебер высоко ценил творчество таких художников-мыслителей, как Ницше и Достоевский, оказавших влияние и на молодого Ясперса. С Вебером Ясперса сближал и общий для обоих интерес к политике. Семья Ясперса была не чужда политических интересов; его дед и отец, а также два брата матери были депутатами ландтага в Ольденбурге; кроме того, отец философа в течение многих лет был председателем Ольденбургского магистрата. Поэтому, как и Вебер, он с ранних лет присутствовал при обсуждении в семье самых разных политических вопросов. «Суровый либерализм» Вебера, его убеждение в том, что реальная гражданская жизнь в обществе предполагает политическую свободу, молодой Ясперс разделял полностью. Неудивительно, что впоследствии он оказался непримиримым противником тоталитаризма в любом его проявлении — как в национал-социализме, так и в коммунизме.
Совсем иначе сложились отношения Ясперса с его выдающимся старшим современником Генрихом Риккертом, занимавшим в то время кафедру философии в Гейдельбергском университете. Понимая философию как науку, Риккерт, верный академической традиции, не признавал «экзистенциального философствования» Ясперса, в котором видел продукт дилетантского подхода и гибельную для строгого мышления «психологизацию» предмета и метода философии. В сущности, Риккерт отказывал «экзистенциальному самоосмыслению» в праве называться философией; он был также убежден, что и Макса Вебера нельзя считать философом, хотя высоко ценил его социологические, исторические и политологические работы.
В 1931–1932 годах вышло трехтомное сочинение Ясперса «Философия», над которым он работал больше десяти лет. Это не изложение философской системы в традиционно академическом стиле, а попытка систематизации и упорядочения всех тех идей и размышлений, которые составляли содержание экзистенциального философствования мыслителя. Ясперс становится одним из ведущих философов Германии, и его право занимать философскую кафедру ни у кого больше сомнений не вызывает.
«Старые гейдельбергские студенты хранили в памяти его образ: непомерно высокая, узкоплечая фигура, голос всегда ясный и отчетливый, но иногда медлящий и прерывающийся, как у человека, разговаривающего с самим собой. Глаза, как бы не видя, устремлены в пространство, поверх голов толпящихся слушателей. Но каждый чувствует, что речь обращена к нему в отдельности», — писал немецкий знаток философии Артур Хюбшер.
Расцвет творческой деятельности мыслителя приходится на 1930–1940-е годы, самые трудные и трагические в немецкой истории XX века. Непосредственно пережитый опыт нацистской диктатуры и размышления над природой и истоками тоталитарных режимов в России, Италии, Испании со всей остротой обнажили перед философом кризис не только европейского, но и мирового исторического развития, тем более что почва для осознания такого кризиса была подготовлена уже в первых его работах — «Всеобщей психопатологии» и «Психологии мировоззрения».
Однако с приходом национал-социализма наступает тяжелый, драматический период в жизни философа. В 1937 году его отстраняют от преподавания и лишают права издавать в Германии свои работы: женатый на еврейке, Ясперс терял все права на своей родине. Находясь на пенсии, в тревожном ежедневном ожидании «стука в дверь», философ долгие восемь лет продолжает работать — писать «в стол». И только в 1945 году, после разгрома нацизма, Ясперс возвращается к преподаванию — в Гейдельберг.